Вернулась из Карелии, четыре дня пооткисала в Москве и убываю на дачу, взяв подмышку книгу, которой мне очень не хватало там, под фантастически прекрасным северным небом, таким низким, что закатные облака хотелось потрогать руками. К старой любви периодически нужно возвращаться, а "Лебединую дорогу" я уже лет пятнадцать не перечитывала. Как-то мне остро захотелось сейчас, чтобы про героев, а в этой книге как раз есть настоящий герой. Мальчишка, который совершенно точно знает, что из любого болота можно вытащить себя за шиворот, если в наличии самое бесценное богатство - воля, честь и вера в себя.

Бронницкое начальство - просто красавчики: на объездной ремонт дороги, центр города перекрыт для проведения какого-то спортивного мероприятия, день - воскресенье. Тошнились в пробке ровно час, и это мы еще рано выехали. Дома бардак, сумка не собрана, аптечка тоже, завтра сплошная беготня по всяким местным делам, послезавтра отъезд. По клавишам я стучу еще в Москве, а в мыслях уже кормлю карельских комаров. Маршрут простроен по самым попсовым местам (Приозерск, Ладожские шхеры, Рускеала, Воттоваара, Медвежьегорск, Петрозаводск, Кижи, обе Ладоги, ну и я еще категорически заявила, что хочу посмотреть Лодейное Поле, потому что нельзя же, согласитесь, просто взять и проскочить город с таким названием), коллектив исключительно женский (и это не мы такие феминистки, это все мужики взяли да и отвалились), бензуха внушает подозрения, поэтому взяты двуручная пила и брутальный колун. L200 та еще трясогузка на трассе, зато специально заранее протестирована на соревнованиях говномесов и признана годной к покорению карельских дорог. Викимапия - полезнейшая вещь: откуда бы еще я узнала, что в Кондопоге вкусное местное пиво. Надеемся на грибы и чернику, что с рыбалкой будет - непредсказуемо.
Вернусь - накидаю хреновых мобилофоточек, готовьтесь.:-)
Всех люблю.

Сегодня выдался внеплановый выходной, и я собиралась написать кусок задорного текста, но так почти случа-а-айно ради этого дела зашла в ютуб и почти случа-а-айно в очередной раз залипла на "The Animals" (я на Эрика Бердона с периодичностью раз в год-два плотно залипаю, причем всегда непредсказуемо), а дальше уже неслучайно переместилась на Пинтерест попырить фоточки, ну и... Пинтерест - это такая веселая штука, которая по кривой может вывести куда угодно. И вывело меня на фотки фанатья шестидесятых. Очень рекомендую посмотреть, это забавно и в некотором роде даже поучительно, ну и ностальгично, конечно, куда ж без ностальгии, у меня дядька обожаемый по сю пору заядлый битломан.
https://www.pinterest.ru/pin/392235448793115405/

Вот она и ушла, эта кошка. Сегодня днем она лежала на моем плече, пристроив свою горячую и твердую, как камень, опухоль мне в изгиб шеи, и пела-пела-пела. Невесомая, хрупкая, шелковая. Еще вчера она хорошо ела и гуляла по дому, а сегодня уже отказывалась от еды, потому что стало трудно глотать, и пыталась поскорей улечься. Только пела - тихонечко, расслабленно, подставляя уши под поглажки, смиренная и совершенно безмятежная. Уходила в сон. Нежно обмурчала хозяйку, меня, пришедшего с работы хозяина, и засыпала, засыпала... Когда я, собираясь домой, поцеловала ее в макушку и попрощалась, она проснулась и снова запела. А я разревелась и вымелась из дома, потому что там и без меня есть кому поплакать.
Потом приехал ветеринар. И она опять заснула в обнимку с хозяйкой, как привыкла за свою хренову тучу прожитых лет. Спокойно, уютно, просто теперь - навсегда.
Иди легко, кошка по имени Кошка.

Она старая, костлявая и совершенно слепая - эта кошка, тихо угасающая от неоперабельной опухоли. Ей не больно: хозяева делают для этого все возможное, и она громко требует еды, дочиста вылизывает миску, старательно умывается, гуляет по квартире и укладывается спать, свернувшись калачиком. Ей недолго осталось, но она живет только сегодняшним днем. Иногда она приходит на колени ко мне, чужому человеку, и прячет мне под локоть свою изуродованную опухолью морду, и, засыпая, поет самой себе колыбельную. А иногда просто поет, выпрямившись и принюхиваясь к заоконному ветру. В ее жизни было очень много весен, и каждая, наверное, имела свой запах, но ее не спросишь - чем пахнет вот эта, последняя.
Я смотрю в ее незрячие, но все еще прекрасные глаза и вижу в них свое отражение - два маленьких, смешно скукоженных человечка. Она жмурится и, как следует проинспектировав все прилетевшие в окно запахи, устраивается спать. Я рассказываю ей, какая она самая лучшая в мире кошка, и она уже в полудреме обнимает лапами мое запястье. И я не сомневаюсь, что, когда придет время финального укола, она заснет так же - безмятежно и с тихим достоинством, как и жила, обняв руку хозяйки и допевая последние ноты своей колыбельной.

И тут я поняла, какой же нереалистичностью меня цеплял фильм "Проданный смех". Нет, сама сделка - смех в обмен на выигрыш любого пари - пофигу, это же сказка, Вовочка. Но бывший ипподромный работник во мне смутно чуял подлянку и наконец определил (тормоз - тоже механизм, только медленный совсем).
Да не дожил бы главный герой до устойчивого богатства и, соответственно, дальнейших приключений, грохнули бы его тотошники нафиг где-нибудь в тихом переулке уже после третьего-четвертого выигрыша. А скакаши еще бы при этом свечку держали и аплодировали.

Ей совершенно не шло имя Настя, но она умела быть Анастасией - по приколу. Такой солидной, поправляющей на носу очки, томно покачивающей в ухе сережку Анастасией. Выдавали глаза. Есть навязший в зубах штамп - "смеющиеся глаза". Они у нее в такие моменты были не смеющимися - ржущими. Потому что ну какая там Анастасия.
Она была - Дар, или Дирк, на всю голову улетная, прямо-таки эталон улетной тусовки девяностых, раритет и рудимент в наше время. С ней можно было не пересекаться лет пять, а потом завалиться без звонка в ее хрущобу на 13-й Парковой и немедленно услышать: "Слушай, здорово как, давно не виделись. Чай будешь? Пиво будешь?"
Она никогда ни о чем не жалела и никуда не рвалась. У нее вечно творился какой-то шумный многолюдный бардак, но если нужно было переночевать, место обязательно находилось. Без вопросов, без условий: нужно - вот тебе белье и угол.
Ее сыновья росли в этом бардаке классными и умными парнями. Не знаю, как это получалось, но получилось.
Она была обладательницей целого тараканьего зоопарка в башке, но доброй и щедрой. И юморной. С ней было легко говорить обо всем. И ржать, вспоминая былые годы. И горечь изливать. И ненапряжно болтать под пиво о литературе. Она была самой сердечной разгильдяйкой, какую я знала.
Иди легко, Дар. Ты прожила эту жизнь так, как хотела, и никто тебе был не указ. Иди легко, подруга.

Я не исчезла и помню про должок по разбору книги, но это откладывается, потому что книгу взяла почитать подруга. Так что пока хочу всех поздравить с прошедшими праздниками. Пусть наступивший год будет к вам щедр на все хорошее, ребята.
А у меня январь идет отлично. Погода - хоть и не минус тридцать из моего детства, но вполне пристойная зима. Прямо дышать боюсь, чтобы не спугнуть. Когда у нас в белокаменной нормальные зимы были; уже выросли дети, которые их не помнят. Приезжал еще один мой брат из Германии, и мы с ним и с Вовкой недурно погуляли по парку "Патриот". Давно хотела там побывать, а тут все сложилось - и Вовка с машиной, без которой зимой туда добираться малость геморно, и слегка внезапные для нас обоих Витины энциклопедические познания в области военной техники. Натурально с личным экскурсоводом гуляли, вот уж подарок так подарок.
Гость в каникулы шел косяком. Я слегка подзадолбалась готовить и драить хату, но это все были очень хорошие и правильные гости, так что плюсы решительно перевешивают минусы.
...А елка стоит у меня в комнате - та самая, за сбором которой я наблюдала в детстве, затаив дыхание, а потом очень осторожно и аккуратно вешала на нее игрушки. Ей плюс-минус столько же лет, сколько и мне. А большая часть игрушек, которые на ней висят, еще и постарше будут. Ребенком я участвовала в украшении елки с твердым знанием: потом будет чудо. Когда будут наведены последние штрихи, когда замерцает дождик и зажгутся лампочки, а на столе загорятся свечи. Вот это и было для меня тогдашней новогодним волшебством - отсутствие верхнего света, настоящий огонь и стол, покрытый красивой скатертью. А в Деда Мороза, кажется, я никогда не верила. Он даже как-то заходил в мои лет пять, что ли; я на него смотрела мрачно и пыталась понять, что этот странный накрашенный дядька делает у нас дома. Тогда Дед Мороз слился очень быстро, а потом еще пару лет для меня пытались оставлять подарки в мешочке, подвешенном на крючок у входной двери: вот, мол, Дедушка так спешил по делам, что просто позвонил в дверь и побежал скорее разносить подарки другим ребятам. Болоньевый мешочек, привезенный бабушкой из Чехословакии, палил всю задумку, потому что я его уже видела у нее в столе. В общем, с культовыми волшебными личностями у меня с детства не сложилось.:-)
Зато сложилось с волшебством. Потому что когда ты просто берешь из коробки елочный шар, или колокольчик, или сосульку, и ощущаешь себя пятилетней - это волшебство. Когда сдохшая было гирлянда советских лампочек после применения рук и такой-то матери снова загорается, и заставляет сиять мишуру, и подсвечивает игрушки, и освещает твою прокуренную комнату нежным теплым светом из детства - это волшебство. Когда ты становишься на какие-то часы чище, светлее, ранимей и восторженней - это волшебство. Самое замечательное волшебство, которое нам выпадает.
Вот его я и хочу вам пожелать. Пусть оно будет у нас всех.

Народ, спасибо всем участникам переклички.:-) Раз вы тут, я буду помаленьку пилить подробный отзыв. Книга, не стану никого интриговать, - "Салка Валка" Х.Лакснесса.

Братцы-кролики, а меня еще кто-нибудь читает? Это сугубо практический интерес такой, потому что мне внезапно хочется поговорить об одной книжке, но я не в курсе, будут ли собеседники. Книжка, сразу скажу, не про Гарри Поттера вообще не мейнстримная, старый добрый реализм с "маленькими человеками" и социальными ахтунгами, да еще с полной жопой в финале, которая, тем не менее, местами прочитывается как хэппи-энд.